Dentistry and maxillofacial surgery during the Leningrad siege

Full Text

АКТУАЛЬНОСТЬ

В годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. (ВОВ) военнослужащих и гражданских лиц награждали медалями «За оборону…» Москвы, Кавказа, Сталинграда и др. Для многих ветеранов эти награды до сих пор являются наиболее дорогими. Но была еще одна медаль — «За оборону Ленинграда», которой награждали воинов, участвовавших в боях на Ленинградском фронте, а также жителей Ленинграда.

Прошли десятилетия, но в благодарной памяти российского народа живет подвиг защитников Ленинграда (ныне Санкт-Петербурга ) в период блокады (начало блокады — 08.09.1941 г.; прорыв блокадного кольца — 18.01.1943 г.; снятие блокады — 27.01.1944 г.; продолжительность — 872 дня); несмотря на то что человеку наших дней, знающему и понимающему, что произошло во время ВОВ в Ленинграде, сложно ощутить и оценить всю беспримерную стойкость и мужество тех, кто отстоял блокадный город. Это были тяжелейшие испытания. Часто в средствах массовой информации, в интервью ветеранов вермахта можно было прочитать, что Ленинград в годы блокады был городом-крепостью, твердыней, символом стойкости и мужества.

Военные медики, в том числе сотрудники Военно-медицинской академии имени С.М. Кирова (ВМА), сыграли важную роль в победе Союза Советских Социалистических Республик (СССР) над гитлеровской Германией. Об этом существует доступная историческая информация [1–7]. В то же время работа военных стоматологов в условиях блокадного Ленинграда практически не освещена, хотя на их долю также выпали тяжелые испытания. Они, как и другие военные врачи, проявили лучшие качества профессионалов, патриотов и гуманистов, борясь за жизнь и здоровье челюстно-лицевых раненых и стоматологических пациентов, которые, все без исключения, являлись защитниками Ленинграда.

Цель данной статьи — рассказать о профессиональной деятельности военных стоматологов и челюстно-лицевых хирургов в период блокады Ленинграда.

Для подготовки настоящей работы были использованы учебники по стоматологии и военно-полевой хирургии, научные статьи из медицинских журналов, архивные материалы сотрудников кафедр челюстно-лицевой хирургии и стоматологии ВМА и ортопедической стоматологии Ленинградского государственного института усовершенствования врачей имени С.М. Кирова, военных, проходивших службу в 1-м Военно-морском госпитале Военно-Морского Флота Министерства обороны СССР, а также воспоминания участников ВОВ, которые уже закончили свой жизненный путь. Также материалами для настоящего исследования послужили официальные статистические отчеты о деятельности медицинских подразделений, научно-исследовательские и диссертационные работы, материалы научных конференций и другие источники, свидетельствующие о деятельности медицинских работников в период блокады Ленинграда.

Говоря о челюстно-лицевых хирургах и стоматологах, выполнявший свой благородный долг перед советскими воинами и Родиной, надо отметить, что многие врачи указанных специализаций приступили к работе в военных условиях, уже имея определенную подготовку оказания челюстно-лицевой травматологической помощи и конкретный опыт решения организационных вопросов в условиях боевой обстановки и госпитальной службы [1]. Анализ работы зубных врачей и хирургов, оказывающих медицинскую помощь раненым в лицо в период Первой мировой войны, позволил сотрудникам кафедры стоматологии ВМА под руководством профессора Давида Абрамовича Энтина своевременно организовать научно-исследовательские работы (НИР) и разработать систему оказания помощи и методов лечения челюстно-лицевых раненых на различных этапах эвакуации, а также составить табели оснащения их в войсковом, армейском и фронтовом районах [2, 7]. В реализации указанных НИР особую роль сыграли М.К. Гейкин, Я.Э. Бронштейн и В.В. Фиалковский. Так, уже в предвоенные годы были разработаны модели стандартных транспортных повязок для верхней и нижней челюсти, а также инструкции, пособия и наставления по хирургической обработке огнестрельных ран челюстно-лицевой области, особенностям лечения, питания и ухода за челюстно-лицевыми ранеными в условиях фронта [2, 8], что спасло жизни многих советских военнослужащих.

Лечение и реабилитация челюстно-лицевых раненых и стоматологических пациентов в период блокады Ленинграда связаны с именами многих выдающихся или известных челюстно-лицевых хирургов и стоматологов: Д.А. Энтина, Я.Э. Бронштейна, А.А. Къяндского, Л.Р. Балона, А.А. Лимберга, В.В. Фиалковского, Я.М. Збаржа, И.С. Рубинова и др.

Анализ доступных источников показал, что с первых дней ВОВ от кафедры стоматологии Военно-медицинской академии (ВМедА) были командированы на фронт младший преподаватель М.С. Шварц и ординатор клиники Я.М. Збарж, назначенный на эту должность в марте 1940 г. [2, 9].

С фронтов ВОВ раненые начали поступать в клинику стоматологии ВМедА уже в первых числах июля 1941 г. Для расширения клиники под койки были задействованы помещения располагавшейся рядом кафедры микробиологии, что позволило организовать 2 отделения и довести число коек до 117, а врачебный состав клиники был усилен военврачом 3-го ранга М.А. Милашечкиной-Курковской [2].

С сентября 1941 г. участилась и нарастала интенсивность бомбардировок Ленинграда, в том числе и ВМедА. Это потребовало организации беспрерывного перемещения на носилках тяжелораненых в бомбоубежище и обратно в клинику. Для сокращения транспортировки тяжелораненых в помещении зубоврачебной амбулатории ВМедА, а именно в корпусе Виллие, было организовано специальное, 3-е отделение на 20 коек, что позволило довести общее число коек для раненых в лицо до 137 [5].

Наибольшую информацию о работе военных стоматологов в блокаду Ленинграда удалось получить при общении с непосредственным участником этой деятельности сотрудником кафедры стоматологии ВМедА Владимиром Васильевичем Фиалковским. Он вспоминал, что в сентябре 1941 г., когда территория ВМедА стала непосредственным объектом бомбардировок и артобстрела, военным стоматологам часто приходилось оперировать раненых под гул пикирующих самолетов, взрывов бомб и артиллерийских снарядов, а также звон бьющихся стекол. Особенно ему запомнилась ночь с 3 на 4 октября 1941 г., когда сотрудникам пришлось работать не как специализированной клинике, а как батальонному медицинскому пункту, оказывая неотложную помощь раненым при бомбардировке слушателям ВМедА, дежурившим в команде противовоздушной обороны.

В своем историческом очерке Я.Э. Бронштейн писал, что огромную помощь стоматологической клинике по уходу за ранеными, по примеру того, как это было во время Советско-финляндской (зимней) войны (СФЗВ), оказывали жены сотрудников кафедры стоматологии, а именно А.И. Энтина, Д.Я. Бронштейн и жена преподавателя кафедры нормальной анатомии ВМедА А.В. Гинзбург, а также работница завода имени М. Гельца Т. Орлова и другие женщины [2]. Я.Э. Бронштейн в своем рукописном труде подчеркнул, что общественницы с большой любовью и исключительным терпением несли взятые на себя сложные обязанности по уходу и кормлению челюстно-лицевых раненых. Это очень ярко и образно описал В.А. Каверин в романе «Два капитана» [10].

Кафедра стоматологии ВМедА была эвакуирована в Самарканд в конце ноября 1941 г. Учитывая, что начальник кафедры стоматологии ВМедА профессор Д.А. Энтин также выполнял обязанности главного стоматолога Рабоче-крестьянской Красной Армии (РККА) и часто находился в командировках, то функции начальника кафедры стоматологии, в том числе в Самарканде, тогда брал на себя военврач 2-го ранга Я.Э. Бронштейн [9]. Вместе с младшим преподавателем кафедры К.И. Бердыганом, ординатором М.А. Милашечкиной-Курковской он вылетел военным бортом в Самарканд. Зубному врачу А.И. Степанову, в последующем известному автору усовершенствованной шины М.М. Ванкевич, прежде чем убыть в Самарканд в связи с начавшейся блокадой города, пришлось перебираться на «большую» землю по льду Ладожского озера [2].

Ординатор стоматологической клиники В.В. Фиалковский остался в Ленинграде и в трудных условиях блокадного города в 1941–1943 гг. оказывал специализированную помощь челюстно-лицевым раненым. Он возглавлял челюстные отделения эвакогоспиталей № 117 и № 90, а затем одновременно руководил работой челюстного отделения и исполнял обязанности заместителя начальника по медицинской части эвакогоспиталя № 267. Его помощником по отделению была военврач 3-го ранга Е.В. Вейсман.

Во время беседы с В.В. Фиалковским в 1992 г. было очевидно, что он все еще с волнением вспоминал памятные для него дни блокады, особенно январь – февраль 1942 г., когда в помещении челюстного отделения эвакогоспиталя скапливалось до 275–300 челюстно-лицевых раненых при наличии 200 развернутых коек. Зимой 1941–1942 гг. в палатах челюстного отделения, располагавшегося на 2-м этаже (в конце ХХ в. это помещение занимала клиника госпитальной хирургии ВМедА), температура воздуха нередко была ниже 0 °C. Из-за отсутствия топлива быстро вышла из строя система парового отопления, а также водопроводная и канализационная сети. В то время печей-времянок еще не было, и имели место случаи, когда группы раненых разводили костры посреди палат, прямо на изразцовом полу.

Медицинскому персоналу вместе с выздоравливающими ранеными приходилось доставлять воду из Невы на салазках. И все это делалось постоянно, часто при систематических и интенсивных артиллерийских обстрелах и бомбардировках с воздуха. В один из таких дней от ранений осколками снаряда на посту погибли санитарки челюстного отделения Ларина и Федорова [2].

Около 25% раненых в лицо имели одновременно поражения и других областей: конечностей, лор-органов, глаз и др. Низкий процент смертельных случаев (1,5% к общему числу прошедших через отделение раненых) при значительной доле тяжелых ранений следует отнести исключительно на счет высокой квалификации врачебного состава челюстного отделения [3, 5], а именно В.В. Фиалковского и Е.В. Вейсман, а также благодаря широкому использованию в отделении эффективных, испытанных во время СФЗВ хирургических и ортопедических методов лечения травм костей лица и сульфамидных препаратов, применяемых внутрь и местно, С-витаминотерапии и др. [7, 11]. В это время были разработаны и обоснованы методики пластики мягких тканей лица в период вторичного шва [12–14], изучен патогенез аспирации и разработаны методы профилактики аспирационных пневмоний у челюстно-лицевых раненых [15], оптимизирована практика лечебной физкультуры при травматических контрактурах нижней челюсти [16]. Несомненно, этому способствовал и тот уход, который осуществляли медработники и добровольные общественницы. а также относительно хорошее питание, которое, несмотря на тяжелые условия блокады, обеспечивалось хозяйственным аппаратом эвакогоспиталя.

Работу сотрудников челюстного отделения эвакогоспиталя № 117 высоко оценил Василий Алексеевич Малышев (см. рис.), который в те годы был курсантом Военно-морской медицинской академии (ВММА). В последующем мэтр челюстно-лицевой травматологии, доктор медицинских наук, профессор, полковник медицинской службы, заместитель начальника кафедры челюстно-лицевой хирургии и стоматологии ВММА им. С.М. Кирова В.А. Малышев занимал должность главного внештатного стоматолога Военно-Морского Флота СССР.

 

Рис. Профессор, полковник медицинской службы В.А. Малышев

Fig. Professor, Colonel of the Medical Service V.A. Malyshev

 

Но наряду с подвигом советских людей в период блокады были и исключительные случаи. Особенно врезались в память воспоминания профессора В.А. Малышева, как в первый год блокады Ленинграда курсанты ВММА, недовольные предоставленным им завтраком, придя к начальнику столовой, увидели, как тот «пьет какао с булочкой… Представляете, какао с булочкой… когда уже был голод. Люди получали по карточке не более 200 г хлеба на сутки, ели его, запивая кипятком» [17].

Также следует отметить, что, по данным Ленинградского фронта, общее число возвращенных в строй военнослужащих было на 8–10% выше среднего показателя полностью выздоровевших по всем фронтам в разные годы войны (83,6–85,4%) [18]. Обращение работающих сегодня стоматологов и челюстно-лицевых хирургов к профессиональной деятельности своих коллег в период ВОВ обеспечивает преемственность использования накопленного опыта, направлено на решение практических задач клинической медицины и имеет существенное прикладное значение в современных условиях.

Таким образом, можно с уверенностью сказать, что работа военных врачей, в том числе стоматологов и челюстно-лицевых хирургов, в условиях блокадного Ленинграда — это не хроника выживания, а героическая история. Врачи, медицинские сестры, младший медицинский персонал эвакогоспиталей в осажденном городе делали для раненых военнослужащих, а также гражданских все возможное.

В период блокады Ленинграда работа военных стоматологов — это во многом пример интенсивного решения сложных лечебно-диагностических задач на фоне острого дефицита финансовых, материальных и трудовых ресурсов. При этом военные стоматологи в период блокады существенно усовершенствовали хирургические и ортопедические методы лечения челюстно-лицевых раненых и стоматологических пациентов, что наиболее полно представлено в 6-м томе «Опыта советской медицины в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», где среди 22 человек авторского коллектива 18 — ленинградцы.

Резюмируя изложенное выше, можно заключить, что нынешнее и грядущие поколения россиян, в том числе врачи-стоматологи и челюстно-лицевые хирурги, всегда должны помнить о подвиге врачей блокадного Ленинграда, отдавать им дань глубокого уважения и признательности за беззаветную преданность высокому врачебному долгу, самоотверженность и героизм в труде и бою. Хочется выразить самые добрые пожелания тем ленинградцам, кто в жестокие блокадные годы с честью прошел суровые испытания, а всем ветеранам, кого сегодня уже нет с нами — ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ!

About the authors

Andrey K. Iordanishvili

International Academy of Sciences of Ecology, Human Security and Nature; Military Medical Academy named after S.M. Kirov

Author for correspondence.
Email: professoraki@mail.ru
ORCID iD: 0000-0003-0052-3277

MD, Dr. Sci. (Med.), Professor

Russian Federation, Saint Petersburg; Saint Petersburg

References

Supplementary files